Российские таможенники накладывают неизгладимый и весьма своеобразный отпечаток на все, с чем соприкасаются. Его можно было бы назвать кастомизацией, если бы речь, в первую очередь, шла об интересах добросовестных участников ВЭД.

Состоявшийся 1 января окончательный переход РФ к электронному декларированию был хорошо подготовлен. Ведь доля электронных деклараций достигла к декабрю прошлого года уровня 99%.

Тому есть целый ряд причин. Обратимся к истории вопроса. Первая отечественная электронная декларация была подана более 10 лет назад. В 2008 г. стало возможным декларировать через сеть Интернет, без прямого подключения к ИС российской таможни.

К 2012 г. доля ЭД достигла 96%. Подача ЭД в наши дни стала общедоступной, благодаря порталу таможенной службы. “Портал предназначен для лиц, декларирующих товары, либо от имени которых декларируются товары,” — читаем мы на нем. Таким образом, круг пользователей портала четко очерчен. Такие роли как (сторонний) разработчик решений для электронного обмена или же тестировщик ПО на нем, вообще говоря, не предусмотрены.

«Федеральная таможенная служба (ФТС) активно стимулирует использование электронного декларирования, о чем свидетельствует снижение сборов за таможенное оформление на 25% и отмена необходимости предоставления паспорта сделки при подаче электронной декларации,» — раскрыли нам некоторые причины роста популярности ЭД на сайте «Таможенный Брокер».

Электронный обмен призван, в частности, минимизировать фактор личного общения участников ВЭД с сотрудниками таможни. В этих целях, например, предусмотрена возможность интерактивного обмена сведениями (типа необходимых уточнений), который немедленно протоколируется и приобщается к ЭД.

Получение сведений в электронном виде также позволяет использовать продвинутые методики, снижающие число проверок и повышающие их эффективность. Например, это дает возможность легко выявлять те случаи, когда товар, произведенный в одной стране, следует запутанным маршрутом и ввозится с территории другой, претендуя при этом на льготы (т.н. “антилогистика”).

Таким образом, портал полезен в работе таможни. Но вот только нельзя сказать, что благодаря ему наша таможня действительно стала электронной. Хотя бы потому, что кроме самих таможенников есть еще и те, кого они обслуживают. А помимо декларации, есть еще много других интересных таможенникам документов.

Благодаря СМЭВ, растет количество и качество коммуникаций между ведомствами. Это, теоретически, позволяет не запрашивать с декларанта дополнительных сведений вроде сертификатов соответствия и т.п. А получить электронный документ прямо из того ведомства, которое его выписало. Положенные в таких случаях несколько десятков технологических карт для межведа были разработаны. Однако, судя по предновогодним пресс-конференциям представителей ФТС, какой-нибудь бумажный документ, на практике, требуют с каждого третьего участника ВЭД.

Примерно то же самое можно сказать и о других таможенных инновациях. Например, предварительное электронное информирование о грузе, перевозимом автотранспортом, вообще говоря, не означает, что с прибывшего к месту досмотра водителя не спросят пачку бумажных документов.

Таким образом, до европейского стандарта электронной таможни, подразумевающего обмен с декларантом парой EDI-сообщений в стандарте UN/EDIFACT, мы не дотягиваем. Да и сам этот стандарт особой популярности у российских таможенников не снискал.

Пренебрежение отечественных таможенников лучшими международными практиками, на которые они так любят сегодня ссылаться, имеет свои традиции. Данный тезис лучше всего иллюстрирует история с созданием Межведомственной Интегрированной Автоматизированной ИС (МИАИС) федеральных органов исполнительной власти, осуществляющих контроль в пунктах пропуска через государственную границу РФ.

История эта началась в 2008 г. Тогда, помимо самих международных стандартов, при разработке ИС были фактически проигнорированы такие вещи как обязательная (имеется в виду — при разумном подходе) предварительная гармонизация с устранением многократного дублирования одних и тех же данных. Вместо чего был попросту создан перечень всех, — так или иначе используемых в связи с таможенной деятельностью, — отечественных документов. Который получился воистину гигантского размера, пугающего (а также веселящего) иностранных экспертов.

Не менее обязательная система нормативно-справочной информации разрабатывалась таким образом, что в ней изначально указали только половину наших собственных, общероссийских классификаторов. Вопрос об их соответствии международной практике лучше, — для краткости изложения, — оставить в стороне. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что были и такие отдельные случаи.

На МИАИС несколько лет ссылались наши чиновники как на окончательное решение всех накопившихся к тому времени проблем с электронным обменом. Хотя, в лучшем случае, проект-панацея оставлял впечатление гигантского фотоальбома, в основном, предназначенного для хранения сканов всевозможных документов.

Впрочем, проект навевал у многих экспертов и мысль об очередной, чисто формальной отписке. Которую никто особо не собирался всерьез реализовывать изначально. И доводить до победного конца как, собственно, технический проект. Как бы там ни было, сегодня слово ушло из лексики таможенников. На смену этому былому чуду чиновьечей пропаганды пришло новое — “окончательный переход на электронное декларирование”. Сменившее своего, порядком истрепанного в СМИ товарища на боевом PR-рубеже.

То, что нынешнее декларирование не подразумевает полного перехода на электронный документооборот с таможней — это весьма печальное обстоятельство. Ибо былая обязанность декларанта вбивать данные в бумажный формуляр, во многих случаях, свелась к тому, что теперь их нужно забивать в окно электронной формы декларации, к чему снова, возможно, придется приложить ворох бумаги.

Пока электронный обмен не станет 100%, сложно будет повсеместно внедрить и такие прогрессивные программы как «электронный фрахт» ИАТА (n e-freight) для авиаперевозок. Поэтому можно предположить, что их будут тестировать в отдельно взятых российских аэропортах еще достаточно долго. А пользоваться их услугами иностранные авиакомпании будут, по-прежнему, достаточно мало.

Следует заметить, что большинство электронных и сопутствующих им сервисов, вроде услуг колл-центра, ФТС предоставляет самостоятельно . В частности, электронные документы обретают юридическую силу, будучи заверены ЭП. Подпись эта «ведомственная». Что, соответственно, стало источником дохода коммерческих компаний, предлагающих, в частности, услуги ускоренного получения ЭП — вместо того, чтобы ожидать стандартные для этого, весьма неторопливого ведомства 2 недели.

Жаль, что речи о развитии рынка ИТ-аутсорсинга при всем при этом, наверное, не идет. Хотя, может быть, узаконенные хитрым способом поборы, без которых можно было бы легко обойтись в случае наличия нормальной рыночной конкуренции — это и есть наш, нынешний отечественный аутсорсинг? Если это так, то все нормально — всевозможный аутсорсинг, от которого сложно отказаться, мы вокруг таможни имели и имеем в традиционно большом количестве. Как, впрочем, — и уголовные дела, которые заводятся на работников таможни с завидной регулярностью.

С неким сожалением, приходится констатировать, что реальные события которые «произошли» в главном российском customs office в новогоднюю ночь следует, пожалуй, отнести, прежде всего, к PR, к декоративно-административному оформлению давно случившегося. Ведь фактический массовый переход на ЭД случился уже несколько лет назад. Хотя следует признать и то, что российским таможенникам пришлось приложить для этого немало усилий в непрофильной для них сфере ИТ.

Да вот только уверенно говорить о том, что причиной миграции на ЭД стало удобство для пользователей сервисов — сложно. Российский таможенный ЭДО по-прежнему остается полубумажным и сильно «кастомизированным», но лишь в том смысле, что он, в первую очередь, создает дополнительные удобства для самих таможенников, а также открывает новые возможности для заработка их давнишних деловых коллег, с которыми они рука об руку прошли за все эти годы через многое.

“Переход Российской таможни к 100% электронному декларированию, наряду с повсеместным внедрением электронных инвойсов в международной торговле, позволяет участникам ВЭД поднять уровень автоматизации своей деятельности на более высокую ступень. И действительно, компания-участник ВЭД, связанная со своим иностранным партнером посредством EDI, сразу же после отгрузки товарной партии в свой адрес, получает полный комплект финансовых (инвойс, проформа-инвойс, упаковочный лист) и товарно-сопроводительных (CMR, TIR, коносамент) документов, которые оказываются в автоматизированной системе предприятия в целях предварительного учета», — рассказывает участник ВЭД Юрий Иванов.

«Отсюда поступившие данные об отгруженном товаре отправляются на таможню/брокеру, где и формируется предварительная таможенная декларация. После чего она уходит на таможенный пункт пропуска. И груз следует на таможню назначения без задержки на границе. После прохождения таможенной очистки груза, данные из электронной декларации посылаются участнику ВЭД, где и ставятся на баланс предприятия. Аналогичным образом, прямо с таможни уходит в банк предприятия, информация о поставке. Которая нужна там для учета и ведения паспорта сделки,» — описывает он преимущества сегодняшнего процесса взаимодействия с таможней для своей компании.

«Реалии текущего момента таковы, что благами электронного документа оборота пользуются пока только таможенники и сотрудники банков. Рядовой участник ВЭД обычно получает от своего контрагента отсканированные копии отгрузочных документов, с этих документов данные о грузе вручную вводятся в бланк электронной декларации,» – рассказывает он.

Тем не менее, нельзя говорить о том, что таможенники попросту переложили работу по вбиванию данных в компьютер на участников ВЭД.

«По окончании таможенных процедур, участнику ВЭД сейчас вручается распечатанная, — а не размноженная на специальных самокопирующихся бланках, — таможенная декларация, заверенная выпускающим инспектором. Еще одним благоприобретением электронного декларирования стала отпавшая необходимость доставлять в банк копии деклараций с отметками о выпуске товара. Ведь теперь банк их получает прямо с таможни. Следующим этапом является перенос данных из декларации в систему бухгалтерского учета предприятия. Хотя в наиболее распространенных системах данная функция частично автоматизирована, она, тем не менее, требует деятельного участия и внимания бухгалтера. Ресурс компании, затрачиваемый на данную операцию, многократно увеличивается с ростом количества оформляемых транспортных средств и/или номенклатуры товарных позиций в декларации,» — констатирует участник ВЭД Юрий Иванов.

Хотя прогресс налицо, российской таможне еще далеко от того состояния, когда она станет вполне удобной не только для самой себя, но и для всех прочих, прибегающим к ее частично электронным сервисам.

Владимир Коротаев, Алексей Тихонов